Та страна 1.0

Всё богатство той страны

Было более чем скромно.

Были поводы скромны,

Было счастье так огромно!

Помнишь, как среди зимы

Мы в мороз не замерзали,

Как по очереди мы

Булку с сахаром кусали.

Как мы прятали секрет,

Где должны были храниться

Чудо-фантики конфет,

Привезённых из столицы.

Вот из клуба я иду

В платье стареньком из ситца

И глотаю на ходу

Книг истрёпанных страницы.

По тропинке вдоль реки,

Мимо зарослей малины.

Городские старики…

Храмов тёмные руины…

Как волнует даль веков, 

Как манят в огромном мире

Звуки чуждых языков,

Растворённые в эфире.

Пусть же не погасят свет

И сияют долго-долго

Звёзды тех советских лет,

Слёзы счастья и восторга.

Та страна 2.0

В книгах и фильмах, 

поэмах и песнях

Встаёт пережитая 

нами страна:

Придуманной, вымечтанной 

и чудесной,

Какой никогда 

не бывала она.

Чем дальше то прошлое 

наше уплыло,

Которое внуки 

от нас узнают,

Тем крепче мы верим, 

что всё так и было,

Красиво и честно, 

как в песнях поют.

А было по-всякому. 

Жадность и подлость

Тогда, как сейчас, 

находили сердца.

Но нет, промолчу.

       Пусть та детская гордость

Останется с вами,

       друзья, до конца.

Не помнить плохого –

       прекрасное свойство.

(Двуличье чинов…

       Унизительный быт…)

Но честная память

       ведь тоже геройство:

Ничто не забыто.

       Никто не забыт.

Слишком простой народ

Я не люблю простой народ,

Когда он слишком прост,

Когда вождю он смотрит в рот,

Не напрягая мозг.

Он твёрдо верит в святость скреп

И под ружьё встаёт.

Он страшен, потому что слеп

И сослепу убьёт.

А есть народец не простой, 

В ком ловкий ум остёр,

Кто тонко чувствует настрой, 

Талантлив и хитёр.

Кто сам себя уверить мог, 

Что власть всегда права,

Кому не чужд высокий слог,

Красивые слова.

Такие живо продадут

Потрёпанную честь.

Поэт сказал: «Есть Божий суд!»

Я знаю, что он есть.

Сам виноват!

Сосед на меня посмотрел косо –

Не понравилась форма моего носа.

Не захотел полюбить меня, гад?

Пеняй на себя, сам виноват!

Будешь теперь в своём доме гореть.

А нечего было косо смотреть.

Такое вот государство

Государство, оно такое,

Никого не оставит в покое.

Подкупаемым кинет взятку,

Непокорных раздавит всмятку.

Есть же страны, где всё иначе,

Где от власти не ждут подачек.

Где она к вам в постель не лезет.

Где свобода хоть что-то весит.

В туманности Платана

В туманности Платана

Скопление планет.

У нас лишь лето в планах,

У них – милльярды лет.

Соседствуя с листами,

Свежи и зелены,

Какими существами

Они заселены?

Там маленький народец,

Невидимый для глаз,

Родился и развился,

Резвился и угас.

Он все познал: блаженство

И ужас катастроф;

Достигнув совершенства,

Утратил смысл и зов.

Ворвется жёлтый ветер

В их мир привычный, но

Познавшим всё на свете,

Им будет всё равно.

Осколки мирозданья,

Отжившие свой срок,

Засохшими шарами

Зароются в песок.

       Каменярство

Снится мне сон, что стою я в горах.

Чёрные гребни от края до края.

Молот тяжёлый сжимаю в руках,

Путь к Совершенству в скале прорубая.

Не отдыхаю ни ночью, ни днём,

А отколупана самая малость.

Вот оно! Что-то сверкнуло в проём!

Цель приближается? Нет, показалось.

Слёзы обиды невольно текут,

Всё проклинаю, надежду утратив.

Были напрасны упорство и труд.

Выброси молот, скажи себе: Хватит!

Раз совершенства достичь не дано,

Лучше б затею ты эту свернула.

Плюнуть на всё и расслабиться! Но

Кажется, что-то в разломе сверкнуло…

       Ответственность

Я чувствую ответственность

За предков и потомков,

За то, что донесли до нас

В худых своих котомках.

За то, что передам другим,

Неведомым, далёким.

Как прежде будь наш род храним,

Не сдайся дням жестоким!

Я восхищаюсь тем, что дом 

Отцам не сверху спущен,

Что лишь уменьем и трудом

Добыт их хлеб насущный.

Что шли без страха в бой, врагу

Крутой хребет ломая.

Гордиться ж только тем могу,

Что сделала сама я.

Наш честный род я не предам,

Ведь гены не водица.

Тогда смогу за гробом, там

Потомками гордиться.

Кого здесь с нами нет

Все те, кого здесь с нами нет,

Мы здесь для них недостижимы.

Но всё ж они как прежде живы

Внутри отпущенных им лет.

Мы можем свидеться опять,

Ведь мы умеем возвращаться,

К живым, как раньше, обращаться

И наши встречи повторять.

Так каждый раз как первый раз

Мы разыграем те же сцены,

Они не разглядят подмены

И вновь и вновь полюбят нас.

Спеша на зов ушедших тех,

Вернёмся в чудные мгновенья

И ощутим прикосновенья,

Услышим голоса и смех.

Порой как язычок огня, 

Как холодок, скользнувший мимо,

Я чувствую гостей незримых

Из дней, где больше нет меня.

       Кто я?

Удивительно и странно

Сознавать себя собой,

Год за годом постоянно

Изменяя облик свой.

Всё другое – рост и возраст,

Убежденья и дела.

Может, я вселяюсь просто

В чьи-то разные тела?

Что ж, приму без укоризны

Дар Отеческой любви,

Все мгновенья чьей-то жизни

Вспоминая как свои.

       Transformations Shorts

Как было больно, трудно, грустно,

О том не скажешь никому ты.

А в фильме, созданном искусно,

Проходит жизнь за две минуты.

В начале – красота и свежесть.

В конце – накрашенная старость.

И вновь – младенческая нежность…

Ты плачешь? Что еще осталось?

65 сонет

Раз медь и камень, море и земля –

Всё временем обречено на гибель,

То как цветы, о милости моля,

Пред этой силой устоять могли бы?

Раз точит время стены из камней,

И прочной стали крепкую ограду,

То сладкому дыханью летних дней

Как пережить осенних бурь осаду?

О милая, кто красоту твою

Сберечь сумеет юною такою?

Кто против смерти победит в бою,

Удержит время сильною рукою?

Но красота твоя не сгинет, раз она

В моих стихах навек сохранена.

       Ответ Шекспиру

В поэме и на картине,

На фото или в кино

Совершенство земной богини

Навеки отражено.

Любуйтесь ею, поэты,

Еще хоть тысячу лет,

Но той, что была воспета

На свете давно уж нет.

Та, которую славил гений,

Разделила смертных судьбу:

Стала старухой древней,

Потом – скелетом в гробу

Напрасно со старостью билась,

Дожив, может быть, до ста:

Только страшней становилась

Насильственная красота.

Останется отраженье,

Вселяя восторг и грусть.

Живой красоты мгновенье

Мелькнёт – и нет. Ну и пусть!

Лишь отраженье нетленно,

Что смертно – червям прокорм.

Да здравствует вечная смена

Невечных прекрасных форм!

Август

Тихий, облачный, прохладный,

Добрый августовский день:

Без готовности парадной

И готовки для гостей.

Без мучительных решений 

И без неотложных дел,

Без тревожных ощущений

В недрах наших душ и тел.

Обнимая нас прощально,

Лето медлит на крыльце:

«Вспоминай в конце – начало.

Знай в начале о конце.»

Без обид

Не обижаются цветы

На то, что наступает осень.

Не обижайся же и ты

На то, что вечер жизни грозен.

Что напоследок, как ни просим,

Не исполняются мечты.

Но нет, не надо клеветы.

Конец пока не виден вовсе.

Не беспокоясь о покосе,

Луга медовые густы.

По одёжке

Вот уже продают свитера.

Белых шортиков больше не носим мы.

Это значит, подумать пора

Не об отпуске, а об осени.

Вспоминаем, где куртка и зонт,

Отпускной чемодан разгружая.

По одёжке встречаем сезон.

По событиям провожаем.

       После света в темноте

После света темнота темней.

Спотыкаясь, наугад бредём мы.

Еле различим сквозь бархат тёмный

Свет далёких призрачных огней.

Но чем дольше в темноте идти, 

Тем виднее чернота предметов,

И хватает призрачного света,

Чтоб не сбиться с верного пути.

Я просто вешаю бельё

Я просто вешаю бельё,

Моё бельё, бельё твоё…

Я наслаждаюсь тёплым днём

И счастлива, что мы вдвоём,

Что есть на завтрак хлеб и сыр,

Бельё без дыр и в мире мир.

Что суждено тебе и мне

Не быть сейчас на той войне.

Стоп-кадр. Мгновение одно.

А завтра зыбко и темно.

       Последняя капля

День, как лёгким алкоголем,

Полон счастьем и пьянит,

Но, усталой и довольной,

Ночь без сна мне предстоит.

Что-то ищет мозг усталый

Перед самым входом в рай:

Не хватило капли малой,

Чтоб плеснуло через край.

Что кипенье дум остудит:

Откровенный разговор,

Весть о долгожданном чуде,

Ласк безудержный напор?

Зашумело, засверкало,

Загремело не шутя…

Вот чего мне не хватало:

Грома, молнии, дождя!

И под плеск, и блеск, и рокот,

Под шуршание листвы,

Я пишу, чтоб эти строки

Выкинуть из головы.

После счастья, после зноя

И без слов яснее суть.

Убаюкана грозою, 

Я теперь могу уснуть.

Без событий

Пусть события будут в романах,

Пусть события будут в кино.

Жаль, что нам в этой жизни коварной

Без событий прожить не дано.

Жаль, что в жизни то то, то другое

Не даёт нам о бедах забыть.

Без событий, в тиши и покое

Я хотела бы жить и любить.

Просто жить, от обид не старея,

Сеть всемирную не вороша…

В тишину нас пустили на время,

Но не знает покоя душа.

Не привыкай!

Нельзя ни к чему привыкать,

Пусть всё будет просто знакомо.

Как больно себя отрывать

От города, сада и дома.

И мы говорим каждый раз

И верим посулам без фальши:

Куда б не забросило нас,

Там всё будет лучше, чем раньше.

У Гамлета тот же вопрос:

Как трудно шагнуть в неизвестность,

Хотя ты нечаянно врос

Не в самую лучшую местность.

Так лучше уже не врастать

И не обрастать накопленьем,

Ключи от обители сдать

С улыбкой, а не с сожаленьем.

Не влюбляйся!

Мы боимся влюбляться

       в наш временный дом,

В город, временно 

ласковый с нами,

Чтоб, тоскуя в разлуке, 

не плакать о нём,

Не бродить 

зазеркальными снами.

Как в жару запотевший 

стакан не допить,

Как приветствовать 

тёплые зимы.

Кто боится страданий, 

боится любить,

И страдает, и любит 

вполсилы.

Что не временно? 

Скольким обжитым домам

Мы сказали «прости!» 

за порогом?
Для чего-то печалей 

и радостей нам 

Щедрой мерой 

отпущено Богом.

Как я читаю свои стихи

Без надрыва и без крика,

Без призывов и без слёз –

Я стихи читаю тихо,

Как признанье, как вопрос.

Попадаю очень редко

В актуальную струю

И разумные советы

Лишь самой себе даю.

Без надежды, что однажды

Может быть наступит срок,

Кто-то жизнь мою отважно

Прочитает между строк.

       Как ты прочитаешь мои стихи

Будет время для стихов

После суеты и спешки,

Ты, вздохнув, подложишь дров

В тлеющие головешки.

И начнёшь, открыв тетрадь

На случайном развороте,

Письма старые читать

О любви и о погоде.

Погрузившись в стих иной,

Докопаешься до сути

И поговоришь со мной

В мире, где меня не будет.

И оценишь, и поймешь

Запоздалое наследство:

Не притворство и не ложь,

А доверчивое детство.