Vision
В бескрайнем Космосе – посмотри! –
Летят воздушные пузыри.
В каждой радужной оболочке
По одной копошащейся точке.
Так с рожденья до смерти летим:
Каждый в своем пузырьке один.
Случайно, солнечным ветром гоним,
Твой шар оказался рядом с моим.
Я целую вечность была одна!
Ты возле, но между нами стена,
Мы близко, но порознь: тут я, там ты,
Едва различимы твои черты,
Не знаю тебя, но уже люблю –
Неужто преграды не растоплю?
Я прижимаю к пленке ладонь
И разжигаю большой огонь,
И оболочка от мощи такой
Шипит и плавится под рукой.
Ты тоже стремишься навстречу мне,
Прижав ладони к своей стене.
Вот-вот обуглимся от жары…
Бац! – И лопнули наши шары.
Без воздуха в холод и вечную ночь,
Вцепившись друг в друга, уносимся прочь.
Что это – гибель? Спасенье? Сон?
Сердца колотятся в унисон,
Дыханьем делимся – губы к губам…
Слетаются ангелы белые к нам,
Душистый кокон сплетают цветы,
И больше не знаем, где я, где ты.
Буду жить
Мне снилась перерезанная нить,
Толпа друзей, стоящих молчаливо,
Лес переулков, уводящих криво,
И невозможность что-то изменить.
Не стану ждать тебя, а буду жить
На черепках, разбитых многократно.
Не даром сон утерян безвозвратно –
Он тщился ту мозаику сложить,
И снилась перерезанная нить…
Сосед
То делился сладкой сурепкой и кашкой,
То камнями кидался вслед,
То на санках катал, то дразнил какашкой
Ненавистный любимый сосед.
Где теперь ты? К своей нефтегазовой силе
Добавляешь двенадцатый ноль,
Или пьют дружки на твоей могиле
Сгубивший тебя алкоголь?
А приснишься – все тот же гаврош соседский
С обметанным герпесом ртом.
Как тебя, - тогда, за старой беседкой –
Никого не любила потом.
Ты не пришел
Договорились с тобою встретиться
Где-то возле вон той звезды;
Рукой подать – в лимузине месяца
Миг один лишь плавной езды.
Только мигнешь, и смахнещь ресницами
Пропасть - тьму световых лет.
А ты – ты даже не хочешь присниться мне:
Я на небо – тебя там нет...
Старый медведь
Добрый плюшевый старый медведь,
Где ты теперь? Откликнись! Ответь!
Я ли, скажи, тебя не любила?
Мелом белила, чтоб выглядел мило.
Глаза залепляла, чтоб ночью ты спал –
Тут правый глаз почему-то отпал,
И, втиснувшись в новое платье едва,
Перекосилась твоя голова.
Поверь, не хотела я лап отрывать –
Просто учила тебя танцевать!
Чтоб выяснить, что у тебя там внутри,
Проделала дырочки – две или три.
Они расползались, противные дырки!
Стали из них высыпаться опилки,
А когда опилок осталось мало,
Чего я только в тебя ни совала,
Так что из носа и из ушей
Торчали обломки карандашей.
Потом накормила борщом со сметаной,
Горячим душем вымыла в ванной,
И ты стал бесформенным и горбатым,
А все-таки выглядел виноватым.
Мама сказала, пора тебя выбросить,
Нового мишку у папы выпросить.
И вот тебя нет. Только эти снимки.
На них мы еще с тобою в обнимку.
Ты рядом – новый, веселый, красивый…
Какой же была я тогда счастливой!
Как о живом
Дай думать о тебе как о живом
И поминать о здравии упрямо:
Мелькни в пустой аллее за окном,
Знакомым жестом покажись с экрана.
Дай обознаться, разглядев опять
Твое лицо на карнавале в Рио,
На набережной Ялты догонять
Бредущего в толпе неторопливо;
За столиком берлинского кафе,
В экспрессе, ускоряющем движенье,
В мозаике витрин Рю де ла Пэ
Ловить твое дневное отраженье.
Есть интерес ждать завтрашнего дня,
Пока ты жив – пусть я не знаю, где ты,
И в новостях со всех концов планеты,
Пока ты жив, есть смысл и для меня.
То, что любовью звали Вы
В южном бесснежном городе
Солнце – и жгучий мороз.
Вы на балкон выходите,
Одетая невсерьез.
Игривое небо синее,
Наивно нагая земля,
На вид нискольно не зимние
Пляшущие тополя.
А мороз, клыкасто оскаленный,
Вгрызается в горло и грудь…
То, что любовью звали Вы,
Пройдет ли когда-нибудь?
Когда-нибудь
Когда-нибудь, когда-нибудь,
Однажды, как-нибудь, когда-то
(Еще не названная дата)
С путем пересечется путь.
Другие мы (но все же мы)
Друг к другу бросятся при встрече:
Объятья, поцелуи, речи
И слезы там разрешены.
Миг встречи можно растянуть
Кто долго-долго ждал, тот знает
И то, что даты не бывает
Надежней, чем «когда-нибудь».