Vision

В бескрайнем Космосе – посмотри! –

Летят воздушные пузыри.

В каждой радужной оболочке

По одной копошащейся точке.

Так с рожденья до смерти летим:

Каждый в своем пузырьке один.

Случайно, солнечным ветром гоним,

Твой шар оказался рядом с моим.

Я целую вечность была одна!

Ты возле, но между нами стена,

Мы близко, но порознь: тут я, там ты,

Едва различимы твои черты,

Не знаю тебя, но уже люблю –

Неужто преграды не растоплю?

Я прижимаю к пленке ладонь

И разжигаю большой огонь,

И оболочка от мощи такой

Шипит и плавится под рукой.

Ты тоже стремишься навстречу мне,

Прижав ладони к своей стене.

Вот-вот обуглимся от жары…

Бац! – И лопнули наши шары.

Без воздуха в холод и вечную ночь,

Вцепившись друг в друга, уносимся прочь.

Что это – гибель? Спасенье? Сон?

Сердца колотятся в унисон,

Дыханьем делимся – губы к губам…

Слетаются ангелы белые к нам,

Душистый кокон сплетают цветы,

И больше не знаем, где я, где ты.

Буду жить

Мне снилась перерезанная нить,

Толпа друзей, стоящих молчаливо,

Лес переулков, уводящих криво,

И невозможность что-то изменить.

Не стану ждать тебя, а буду жить

На черепках, разбитых многократно.

Не даром сон утерян безвозвратно –

Он тщился ту мозаику сложить,

И снилась перерезанная нить…

Сосед

То делился сладкой сурепкой и кашкой,

То камнями кидался вслед,

То на санках катал, то дразнил какашкой

Ненавистный любимый сосед.

Где теперь ты? К своей нефтегазовой силе

Добавляешь двенадцатый ноль,

Или пьют дружки на твоей могиле

Сгубивший тебя алкоголь?

А приснишься – все тот же гаврош соседский

С обметанным герпесом ртом.

Как тебя, - тогда, за старой беседкой –

Никого не любила потом.

Ты не пришел

Договорились с тобою встретиться

Где-то возле вон той звезды;

Рукой подать – в лимузине месяца

Миг один лишь плавной езды.

Только мигнешь, и смахнещь ресницами

Пропасть - тьму световых лет.

А ты – ты даже не хочешь присниться мне:

Я на небо – тебя там нет...

Старый медведь

Добрый плюшевый старый медведь,

Где ты теперь? Откликнись! Ответь!

Я ли, скажи, тебя не любила?

Мелом белила, чтоб выглядел мило.

Глаза залепляла, чтоб ночью ты спал –

Тут правый глаз почему-то отпал,

И, втиснувшись в новое платье едва,

Перекосилась твоя голова.

Поверь, не хотела я лап отрывать –

Просто учила тебя танцевать!

Чтоб выяснить, что у тебя там внутри,

Проделала дырочки – две или три.

Они расползались, противные дырки!

Стали из них высыпаться опилки,

А когда опилок осталось мало,

Чего я только в тебя ни совала,

Так что из носа и из ушей

Торчали обломки карандашей.

Потом накормила борщом со сметаной,

Горячим душем вымыла в ванной,

И ты стал бесформенным и горбатым,

А все-таки выглядел виноватым.

Мама сказала, пора тебя выбросить,

Нового мишку у папы выпросить.

И вот тебя нет. Только эти снимки.

На них мы еще с тобою в обнимку.

Ты рядом – новый, веселый, красивый…

Какой же была я тогда счастливой!

Как о живом

Дай думать о тебе как о живом

И поминать о здравии упрямо:

Мелькни в пустой аллее за окном,

Знакомым жестом покажись с экрана.

Дай обознаться, разглядев опять

Твое лицо на карнавале в Рио,

На набережной Ялты догонять

Бредущего в толпе неторопливо;

За столиком берлинского кафе,

В экспрессе, ускоряющем движенье,

В мозаике витрин Рю де ла Пэ

Ловить твое дневное отраженье.

Есть интерес ждать завтрашнего дня,

Пока ты жив – пусть я не знаю, где ты,

И в новостях со всех концов планеты,

Пока ты жив, есть смысл и для меня.

То, что любовью звали Вы

В южном бесснежном городе

Солнце – и жгучий мороз.

Вы на балкон выходите,

Одетая невсерьез.

Игривое небо синее,

Наивно нагая земля,

На вид нискольно не зимние

Пляшущие тополя.

А мороз, клыкасто оскаленный,

Вгрызается в горло и грудь…

То, что любовью звали Вы,

Пройдет ли когда-нибудь?

Когда-нибудь

Когда-нибудь, когда-нибудь,

Однажды, как-нибудь, когда-то

(Еще не названная дата)

С путем пересечется путь.

Другие мы (но все же мы)

Друг к другу бросятся при встрече:

Объятья, поцелуи, речи

И слезы там разрешены.

Миг встречи можно растянуть

Кто долго-долго ждал, тот знает

И то, что даты не бывает

Надежней, чем «когда-нибудь».