Poems DRUCHKIV
Poems DRUCHKIV

Выпускной бал

 

Каштан опускает тысячу пальцев

В струи? - на струны ветра -

Кажется, Штраус арпеджио вальса

Вплетает в лепеты лета.

И сразу в такт с размером трехдольным

Трепещут листья аллеи.

Облако реет на вечере школьном,

Бальным платьем белея.

Юный июнь выше пророчеств

Темного тутти в оркестре.

Завтрашний день – на миг лишь короче –

Тс! - об осеннем семестре!

Липы пьяны от соцветий бессоных.

Плачем, поем и летим мы.

Звездной пыльцой веют в лицо нам

Бабьего лета седины.

 

Планета Июнь

 

Так вот ты какая, планета Июнь?

То мрак, то огнь – глазниц твоих впадины:

Четыре солнца, двадцать семь лун

И звезды – громадины, как виноградины.

 

Все населенье твое, Июнь,

Возбуждено от кипучего бденья:

Здесь всякий юн, но не слишком юн

Для зачатья и деторожденья.

 

За зноем зыбким Чеширский кот

Томной улыбкой, что ли, балует?

Нет, то накрашенный чувственный рот

Страстно чмокает поцелуем.

 

У нас на Земле все совсем не так –

Намного прохладнее и серее.

Останемся здесь, канем в огнь и мрак,

Канем в июность – и не постареем.

 

                На рассвете

 

Проснись в июне на рассвете

Поколдовать, пока не зной.

Поймай крылом прохладный ветер,

Спорхни с окна и в небо взмой.

Внизу – душистые покосы,

Реки зореющая медь…

Земное притяженье прозы

Не  радостно ль преодолеть?

Но как безудержно несется

Навстречу алчная листва!

Ты опоздал – вернулось солнце,

Минуло время колдовства!

Тебе теперь не отвертеться:

Придется после дерзких сальт

Влепиться обнаженным сердцем

В неостывающий асфальт.

 

                Плавимся

 

Аста ла виста, бэби! –

Прощальный привет послав,

Плавимся в летнем небе

В единый всеобщий сплав,

Чтоб после этого горна -

Для славных осенних дел -

Вылиться в новые формы

Блестящих бронзовых тел.

 

                Розовый куст

 

Третий загадочный номер

В списке счастливых примет –

Розовый куст: он нескромен,

Как театральный билет

С правом на вход – без условий! –

В райский сияющий свет.

 

Знаком гармонии вышней

Радуге чем-то сродни,

Превозмогающий крыши,

Стены, заборы, плетни.

Где ты, о счастье забывший?

Вот оно даром – глотни!

 

                Принимая лето

 

Еву в себе одолеть

И не думать: - А вот бы богиней…

Как под отцовскую плеть

Встать покорно под хлещущий ливень.

Лето принять, как ладонь

С правотой предначертанных линий,

И умереть молодой,

Задохнувшись в цветущем жасмине.

 

                Кормилица

 

Лето, обняв, прижимает к груди,

Жаркой и пышной плотью дыша.

Не отпускает: - Свободен, иди! –

Наоборот: - От меня не на шаг!

 

Лето заботой тебя окружит:

Был бы накормлен, согрет и умыт;

Все здесь для тела, а не для души –

Так бытие превращется в быт.

 

Лето везде за тобой попятам

С вечным вопросом: - Что на обед?

Ластится: - Уединиться не дам!

Зорко следит: - Не наделал бы бед!

 

Лето качает твою колыбель,

Душит тебя медоносным соском,

Хочешь-не хочешь, придется тебе

Зреть, раздуваться, тянуться ростком!

 

Лето лелеет, как нежная мать

Неблагодарных капризных детей.

Будет что недорослям вспоминать

В холоде, слякоти и темноте!

 

                Долгое, долгое лето

 

Сбылось, оформилось, решилось, устоялось:

Теперь – терпенье, повседневность, труд.

Пока усталость не вольется в вялость,

Сто дней, сто лет и сто веков пройдут.

Листком в листве, травинкою в траве

Ты незаметен в этой круговерти,

Как прочерк, заполняющий пробел

Меж датами рождения и смерти.

Теперь трудись: долби, шлифуй, тяни,

Обтачивай, как капля камень точит.

Неразличимо непохожи дни,

Длинным- длинны и быстротечны ночи.

Неужто лето-жизнь пройдет вот так –

Тягучей эволюцией, как будто

Сверхновые не прорезали мрак

И не было восстанья, взрыва, бунта?

Живи пока! Люби жару и дождь,

Широких летних рек поток небыстрый –

Живи пока – пока не пропадешь

В предсмертном хороводе пестрых листьев.

 

                В лодке

 

В лодке по тихой реке

Плыть бы да плыть.

Вьется у Бога в руке

Светлая нить.

Желтых купальниц цветы

Тихо стоят.

Весла и всплески воды,

Корни коряг;

Бороды тины седой

Омут кружит;

Непроходимой стеной

Заросль ожин.

Весла беспечно суши

И загорай:

Это ль не сладкая жизнь,

Это ль не рай?

Следуй, дремля, за волной,

Не прекословь…

Было ли это со мной?

Будет ли вновь?

 

Голубиные слухи

 

Ты слышал, как гулко по улицам летним

Плывут голубиные глупые сплетни?

Толкуют, что люди полюбят в июле:

Урюк, курагу ли, нугу ли, уху ли?

От скуки с рассветом ведут разговоры:

Что снилось во сне нам, и встанем ли скоро.

Волнуются грустно о будущем утре:

Уснут ли? Уйдут ли? Убьют ли? Умрут ли?

 

 

Соловей

 

Перелистав страницы рощ укромных,

Дождь заблудился в зарослях ветвей,

И на задворках парка, в буреломах,

Как первый гром ударил соловей.

 

Мы пьем, пьем, пьем бурливый хмель вокала,

Невольным взглядом в чаще ключ ища:

Где птичка та, что счастье расплескала,

Животворящим горлом трепеща?

 

Не ведая, о зле ли, о добре ли,

Не думая, кому-то ли, себе ль

Вьет, вьет, вьет, вьет затейливые трели,

Льет, льет, льет, льет жемчужную капель.

 

Излишен лепет похвалы и лести –

Лишь петь, и петь, и петь бы без помех

Для одного себя, но так, чтоб вместе

Для тех, и тех, и тех, и тех, и тех!

 

 

 

                Летние каникулы

 

Душист смородиновый куст,

И сад от зноя неподвижен,

И чуть горчит медовый вкус

Горячих переспелых вишен.

За маттиолами в глуши

Лежу в траве, листая книгу,

Еще весь август – как вся жизнь –

Остался до конца каникул.

Есть дни, когда нам все дают,

Ни в чем не требуя отчета.

О, Ева, как ты в том раю

Могла мечтать еще о чем-то?

 

Солнце держит меня, как свечу

 

Осторожно в горячих ладонях

Солнце держит меня, как свечу.

Я пылаю и плавлюсь от зноя,

Но бежать от судьбы не хочу.

Я ничьей череды не нарушу,

Доверяя небесным весам,

И тихонько еще одну душу

Август ставит, крестясь, к образам.

 

               

                Нагими в вышине

 

Как от таблетки аспирина,

У города спадает жар.

Нагими в вышине парим мы,

Прохладным ветром дорожа.

 

Внизу немногими огнями

Скукожился остаток дня…

Наверно, Тот, Кто там, над нами,

Услышал и простил меня.

 

И в знак прощенья, не в награду,

Послал мне в полночь этот миг,

Послал нежданную прохладу

И нам – друг друга на двоих.

 

Взгляни, вот знаменье: над крышей,

Над зыбью тополиных крон

Ночною бабочкой застывшей

Чуть-чуть трепещет Орион.

 

После зноя

 

После зноя прохлада как зов,

Как надежда на жизнь, как прощенье,

Как находка потерянных слов

И утраченных чувств возвращенье.

 

Как волнует холодный поток,

Продувающий наше жилище!

И струною трепещет росток

В плодородной золе пепелища.

 

 

Летний снег

 

Было ноль часов ноль ноль минут.

Дом бессонный маялся от зноя.

Вдруг звонок и звонкое: - Ты тут?

Выгляни в окошко – там такое!

 

За окном шел новогодний снег,

Он кружился тихо и не таял.

Серебрились лица в окнах всех

С черными глазницами и ртами.

 

Листья белых джунглей по стеклу

Разрастались с колдовскою силой,

И, истосковавшись по теплу,

Засыпали все в объятьях милых.

 

Город спал, по крыши занесен

Снегом, прилетевшим ниоткуда.

Это было чудо или сон?

Все же думать хочется, что чудо.

 

 

                Листья

 

Теплой ночью медленный ветер

Чуть шевелит усталые листья.

Видно, завтра опять гореть им,

Ливень был, да кончился быстро.

Понапрасну увлек их влагой,

Оживив лишь память о жизни,

И шуршат они смятой бумагой,

Сохранявшей ненужные мысли.

Жалко их! Но спасать? Куда там!

Над собой мы не властны даже!

Вновь пришпилим данные к датам

И банальные скажем фразы. 

Мы – не больше, чем листья на свете

И любую погоду сносим,

За шуршаньем и не заметив,

Что уже наступила осень.

 

Кот по имени Август

 

Бархатный кот по имени Август

Вкрадчивой лапой ловит клубок.

Шерсть золотистая  размоталась

И потянулась вон за порог.

Сколько осталось солнечной нити?

Миг - и кончится благодать.

Осень с зимою, повремените,

Дайте мурлыке еще поиграть!

Но разгоняется ветра громада,

В клочья растерзан, размазан игрун.

А за углом – рваный  плащ листопада,

Тексты ноябрьских ломаных рун…